ШЕВЫРЕВ

ШЕВЫРЕВ Степан Петрович (18(30).10.1806, Саратов, — 8(20).5.1864, Париж) — рус. филолог, критик, поэт; акад. Петерб. АН (с 1847). Ок. Благородный пансион при Моск. ун-те (1822); вел пед. работу в Моск. ун-те (1832—57), сотрудничал в «Московском наблюдателе» (1835—37), совм. с М. П. Погодиным издавал журн. «Москвитянин» (с 1841). Автор работ по истории и теории поэзии, рус. лит-ре.

ШЕВЫРЕВ фото

С. П. ШЕВЫРЕВ.

В «Истории русской словесности» (М., 1846, т. 1, ч. 1—2, с. 302—306) Ш. рассматривает содержание и худож. особенности «Слова о полку Игореве». Основные положения Ш. сводятся к следующему: от имени автора «Слова» говорит вся лучшая часть рус. народа в XII в. (с. 302—303); «Слово» необходимо изучать во взаимоотношении с теми частями летописей, где описывается поход Игоря Святославича 1185. После опубликования в 1843 2-го т. ПСРЛ, содержавшего Ипатьевскую летопись, Ш. напечатал статью-рецензию, в которой отмечал, что «только при совокупном обозрении всего яснеет истина и достоверность отдельного произведения» (Москвитянин, 1843, ч. 6, № 11-12, с. 439). Речь здесь идет о том, что ист. сведения «Слова» не расходятся с теми сообщениями, которые приводит Ипатьевская летопись при описании событий, происходивших в конце XII в. По мнению Ш., между этими двумя памятниками есть много общего также в языке и форме изложения.

Ш. считал, что «Слово» не дошло до нас в оригинале только потому, что не имело характера исключительно христианского, что в нем есть и черты язычества. «Слово» — это «драгоценный остаток от великого кораблекрушения нашей дотатарской древности» (Москвитянин, 1843, ч. 6, № 11-12, с. 452).

Лит.: Смирнов А. И., I, с. 70—71; Орлов А. С. «Слово о полку Игореве». 2-е изд. М. — Л.: Изд-во АН СССР, 1946, с. 28—29, 102, 197; Головенченко Ф. М., 1955, с. по указ. имен.

Смотреть больше слов в «Кратком энциклопедическом словаре по "Слову о полку Игореве"»

ШЕРВИНСКИЙ →← ШЕВЧЕНКО

Смотреть что такое ШЕВЫРЕВ в других словарях:

ШЕВЫРЕВ

1.Петр Яковлевич (23.VI.1863 - 8.V.1887) - русский революционер-народник. Род. в Харькове в семье купца. С 1883 учился в Харьковском, затем Петерб. ун-... смотреть

ШЕВЫРЕВ

Шевырев, Петр (1863 - 1887) - происходил из купеческой семьи. Окончил гимназию в Харькове. Здесь же поступает в университет, но вскоре переводится в Петербург. Принимая участие во всех студенческих организациях, он в то же время активно работает в "террористической фракции партии Народной Воли" по подготовке "второго первого марта" (покушение на убийство Александра III). На суде он отказался от всяких показаний. Вместе с Ульяновым и другими участниками покушения на Александра III был повешен 8 мая 1887 г. в Шлиссельбурге.<br>... смотреть

ШЕВЫРЕВ

ШЕВЫРЕВ Степан Петрович (1806-64), российский критик, историк литературы, поэт, академик Петербургской АН (1847). Стихи на философские и исторические темы. Работы по истории и теории русской поэзии. Вместе с М. П. Погодиным возглавлял журнал "Москвитянин". Теоретик "любомудров", в 1840-е гг. деятель правого крыла славянофильства.<br><br><br>... смотреть

ШЕВЫРЕВ

ШЕВЫРЕВ ШЕВЫРИН ШОВЫРКИНШевырь, шевыря - тот, кто ворошит все кругом, роется, где не должно. Несомненно, мирское имя малого ребенка. (Ф). См. также... смотреть

ШЕВЫРЕВ

ШЕВЫРЕВ Петр Яковлевич (1863-87), один из организаторов и руководителей террористической фракции "Народной воли". Участник подготовки покушения 1.3.1887 на Александра III. Повешен в Шлиссельбургской крепости.<br><br><br>... смотреть

ШЕВЫРЕВ АЛЕКСАНДР ВЛАДИМИРОВИЧ

(род. 07.12.1946, г. Ленинград), полковник (1988), доктор технических наук (1995), профессор (2000), Заслуженный деятель науки РФ (2002), член-корреспо... смотреть

ШЕВЫРЕВ ИВАН ЯКОВЛЕВИЧ

Шевырев, Иван Яковлевич (1859 — ?) — зоологПсевдонимы: И. Ш.; Ив. Ш.; Ш—в, И.Источники:• Масанов И.Ф. Словарь псевдонимов русских писателей, ученых и ... смотреть

ШЕВЫРЕВ ИВАН ЯКОВЛЕВИЧ

- зоолог, родился в 1859 г. в городе Харькове. Среднее образование получил в харьковской 3-й гимназии, где кончил курс в 1878 г. Затем поступил в Харьковский университет на физико-математический факультет. Был воспитателем при пансионе гимназии Гуревича в 1884 г. В 1887 г. занял должность ассистента при кафедре зоологии в санкт-петербургском лесном институте и в настоящее время служит в Министерстве земледелия и государственных имуществ. Напечатал ряд заметок и статей по энтомологии и о вредных насекомых. Под его редакцией изданы переводы сочинений Фебра и Штандфуса. См. также статьи: Дильтей Филипп-Генрих (Dilthey) .... смотреть

ШЕВЫРЕВ ИВАН ЯКОВЛЕВИЧ

Шевырев (Иван Яковлевич) - зоолог, родился в 1859 г. в городе Харькове. Среднее образование получил в харьковской 3-й гимназии, где кончил курс в 1878 г. Затем поступил в Харьковский университет на физико-математический факультет. Был воспитателем при пансионе гимназии Гуревича в 1884 г. В 1887 г. занял должность ассистента при кафедре зоологии в санкт-петербургском лесном институте и в настоящее время служит в Министерстве земледелия и государственных имуществ. Напечатал ряд заметок и статей по энтомологии и о вредных насекомых. Под его редакцией изданы переводы сочинений Фебра и Штандфуса.<br>... смотреть

ШЕВЫРЕВ ИВАН ЯКОВЛЕВИЧ

— зоолог; род. в 1859 г. в городе Харькове. Среднее образование получил в харьковской 3-й гимназии, где кончил курс в 1878 г. Затем поступил в харьковский университет на физико-математический факультет. Был воспитателем при пансионе гимназии Гуревича в 1884 г. В 1887 г. занял должность ассистента при кафедре зоологии в спб. лесном институте и в настоящее время служит в министерстве земледелия и государственных имуществ. Напечатал ряд заметок и статей по энтомологии и о вредных насекомых. Под его редакцией изданы переводы сочинений Фабра и Штандфуса.<br>... смотреть

ШЕВЫРЕВ ПЕТР

(1863 1887) происходил из купеческой семьи. Окончил гимназию в Харькове. Здесь же поступает в университет, но вскоре переводится в Петербург. Принимая участие во всех студенческих организациях, он в то же время активно работает в "террористической фракции партии Народной Воли" по подготовке "второго первого марта" (покушение на убийство Александра III). На суде он отказался от всяких показаний. Вместе с Ульяновым и другими участниками покушения на Александра III был повешен 8 мая 1887 г. в Шлиссельбурге.... смотреть

ШЕВЫРЕВ ПЕТР ЯКОВЛЕВИЧ

ШЕВЫРЕВ Петр Яковлевич (1863-87) - один из организаторов и руководителей террористической фракции "Народной воли". Участник подготовки покушения 1.3.1887 на Александра III. Повешен в Шлиссельбургской крепости.<br>... смотреть

ШЕВЫРЕВ ПЕТР ЯКОВЛЕВИЧ (186387)

ШЕВЫРЕВ Петр Яковлевич (1863-87), один из организаторов и руководителей террористической фракции "Народной воли". Участник подготовки покушения 1.3.1887 на Александра III. Повешен в Шлиссельбургской крепости.... смотреть

ШЕВЫРЕВ ПЕТР ЯКОВЛЕВИЧ (186387)

ШЕВЫРЕВ Петр Яковлевич (1863-87) , один из организаторов и руководителей террористической фракции "Народной воли". Участник подготовки покушения 1.3.1887 на Александра III. Повешен в Шлиссельбургской крепости.... смотреть

ШЕВЫРЕВ СТЕПАН ПЕТРОВИЧ

(18(30).X.1806, Саратов — 8(20).V.1864, Париж) — лит. критик, историк лит-ры, поэт. Ок. Благородный пансион при Моск. ун-те (1822). В 1832—57 преподавал в Моск. ун-те, с 1837 — проф. Докт. дис. — «Теория поэзии в историческом развитии у древних и новых народов» (1836). Акад. Петерб. АН (1852).<p class="text">Ш. в 20-е близок был лит. кругу «любомудров», в 40-е стал сторонником «официальной народности». Начиная с 1834 Ш. читал лекции в Моск. ун-те по истории рус. яз. и лит-ры, по истории и теории поэзии. Знаком был с <i>К. Ф. Калайдовичем</i>, <i>А. С. Пушкиным</i>, которые оказали влияние на определение его интересов в обл. лит-ры, поддерживал постоянные дружеские связи с <i>М. П. Погодиным</i>. Широкий филол. кругозор позволил Ш. выработать ист. принцип подхода к лит-ре и искусству в целом. В своем курсе по древнерус. лит-ре он обратил внимание на ее художественность, включил в науч. оборот ряд новых произведений. В своей концепции он особое внимание уделял С.</p><p class="text">Взгляды на С. Ш. впервые изложил в статье 1843, посвящ. выходу в свет 2-го тома ПСРЛ. В статье гл. образом сопоставляются сведения Ипат. лет. о <i>походе Игоря Святославича</i> с текстом С. В связи с</p><p><span class="page">227</span></p><p class="text0">вопросом о достоверности С. Ш. высказывает общее положение о том, что история лит-ры должна рассматриваться в «целости совокупной» памятников, связывая их с конкретной ист. обстановкой. Ш. отмечает, что по летописным данным виден «пылкий неудержный характер Игоря», который в обстановке раздора рус. князей и их сложных взаимоотношений с половцами проявляет страстное стремление вступить в борьбу с последними. Сопоставление летописи и С. выявляет соответствие в них конкретных сведений и отд. чтений в описании похода 1185. Семантика слов «полк» и «лепо» и в летописи, и в С. однозначна. Кстати, Ш. отмечает правильное истолкование Пушкиным зачина С. В отличие от летописи, сообщение о затмении солнца в С., по мнению Ш., имеет назначение худ. приема — намек на будущий плен Игоря. Ш. отмечает смысловые параллели летописи целому ряду образно изложенных фактов в С.; так, описание побега Игоря из плена полностью объясняется текстом летописи. Ссылаясь на летопись, Ш. дает объяснения трудно понимаемым чтениям С.: «кмети» и «туга» (ссылается на <i>Н. Ф. Грамматина</i>), «изъ луку моря», «кощей», «чага», «чръною паполомою», «у Пл<font class="old">ѣ</font>сньска на болони», «сыновець», «ольберы», «се у Рим» (ссылается на Грамматина), «насады», «Даждь-Бог». Воодушевленное обращение автора С. к князьям, чтобы они отомстили «за обиду сего времени, за раны Игоревы, буего Святославича», является свидетельством современности памятника описываемым в нем событиям. Ш. заключает: «Слово о полку Игореве — единственный по своему характеру памятник словесности XII в., который дошел до нас в единственном списке, потому что не имел характера исключительно христианского, а носил яркие живые следы язычества, как видно, с целью политическою».</p><p class="text">В «Истории русской словесности...», первом систематич. курсе по истории древнерус. лит-ры, С. посвящена отд. лекция. В начале излагается история его открытия, историография вопроса, уделяется внимание доказательствам подлинности его. Основная часть лекции посвящена худ. своеобразию С., в котором ист. события переданы в поэтич. изложении. Принципиальное отличие автора С. от предшественников выражается в том, что он переходит «от поэзии вымысла», представителем которой был <i>Боян</i>, к «поэзии действительной жизни». Автор С. верен в передаче реальных событий, но при этом его произведение пронизано поэтичностью через посредство «мифологической стихии», через образное присутствие в нем природы. Ш. отмечает нар. характер произведения, считая, что устами неизвестного автора «говорит как будто лучшая часть русского народа XII в.».</p><p class="text8-8"><i>Соч.:</i> [Рец.: Полное собрание русских летописей. Т. III. Ипатьевская летопись. СПб., 1843] // Москв. 1843. № 12. Отд. Критика. С. 439—457; История русской словесности, преимущественно древней. М., 1846. Т. 1, ч. 2. С. 253—332 (3-е изд. СПб., 1887. С. 144—188).</p><p class="text8"><i>Лит.: Погодин М. П.</i> Письмо к С. П. Шевыреву о десятой его лекции // Москв. 1845. Ч. 1. Отд. Московская летопись. С. 14—22; <i>Орлов А. С.</i> Лекции по истории древней русской литературы. М., 1916. С. 90.</p><p class="text8">СИЭ; СДР; <i>Булахов.</i> Энциклопедия.</p><p class="podpis">Р. П. Дмитриева</p>... смотреть

ШЕВЫРЕВ СТЕПАН ПЕТРОВИЧ

Шевырев, Степан Петрович (18 окт. 1806, Саратов — 8 мая 1864, Париже) — историк и критикПсевдонимы: Ит.; Москвич; Р.; Р. Ж.; С. Ш.; С. Ш. и Н. М. — с ... смотреть

ШЕВЫРЕВ СТЕПАН ПЕТРОВИЧ

18.10.1806 - 8.05.1864), русский историк литературы, критик, поэт, академик Петербургской АН (с 1841). Из дворян Саратовской губ. В 1818-22 учился в Московском университетском пансионе. Участник литературных кружков 1820-х, близкий к "любомудрам"; увлекался немецким романтизмом и философией Шеллинга. В 1829-32 жил в Италии, изучал историю западноевропейской литературы. Возвратясь в Россию, преподавал в 1832-57 историю русской литературы, всеобщую историю поэзии и теорию поэзии в Московском университете. Привлек внимание русской общественности к древнерусской литературе, ввел в научный оборот памятники допетровской русской словесности, показал существование художественной литературы со времен Киевской Руси. Стоял на твердых патриотических позициях - Православие, Самодержавие, Народность.... смотреть

ШЕВЫРЕВ СТЕПАН ПЕТРОВИЧ

1806-1864 гг.) - русский критик, историк литературы, поэт, академик Петербургской академии наук (1847 г.), писал работы по истории и теории русской поэзии. Вместе с М.П. Погодиным возглавил журнал "Москвитянин", в котором развивал теорию "официальной народности".... смотреть

ШЕВЫРЕВ СТЕПАН ПЕТРОВИЧ

(1806—1864) — российский деятель культуры, литературный критик, историк литературы, поэт, академик Петербургской АН (1847). В 1835—1837 гг. — ведущий критик энциклопедического журнала «Московский наблюдатель». Профессор Московского университета с 1837 г. Вместе с М. П. Погодиным с 1841 г. возглавлял журнал «Москвитянин». В идейной борьбе 1840—1850-х гг. выступал с позиций теории «официальной народностипротив реалистического направления в литературе в целом и, в частности, с критикой взглядов идеолога натуральной школы В. Г. Белинского. В 1840-х гг. был близок к «Обществу любомудрия» и правому крылу славянофильства. Оставил работы по истории и теории русской поэзии («История поэзии», 1835; «Теория поэзии в историческом развитии у древних и новых народов», 1836). ШЕИН Михаил Борисович ( V 1634) — боярин, воевода. Возглавлял оборону Смоленска (1609—1611) во время Смуты. До 1619 г. в польском плену, после возвращения доверенное лицо патриарха Филарета. Командовал армией, пытавшейся возвратить Смоленск в 1632—1634. Казнен за поражение русской армии.... смотреть

ШЕВЫРЕВ СТЕПАН ПЕТРОВИЧ

(1806— 64) — рус. литературный критик, поэт и публицист, историк и теоретик иск-ва. Нач. и конец общественной и творческой деятельности Ш. различны по своей идейно-теоретической ориентации. Его духовная эволюция в определенной мере отразила разложение рус. романтической мысли. Если для молодого Ш. была характерна романтическая направленность мышления, сочетающаяся с некрым тяготением к славянофильской доктрине (Славянофилов эстетика), то позднее он стал одним из ведущих теоретиков «официальной народности», основывающейся на формуле «православие, самодержавие и народность». Его позиция в романтический период творчества получила отражение в тезисе: «Не поэзии дело истреблять плевелы. Она... должна растворять душу к прекрасному и благородному». Такая т. зр. дает повод считать, что Ш. придерживался тогда концепции «искусства для искусства», эстетики консервативного романтизма и аристократической изоляции иск-ва от «грубой» действительности. Для поздних его работ характерен тезис: «Не искусство было следствием теории, а теория следствием искусства». В своих историко-литературных и эстетических трактатах Ш. обосновал ряд принципов культурно-исторической и сравнительной школ литературоведения. Значимость собственно худож. стороны произв. иск-ва для него была невелика, т. к. произв. воспринимались им сугубо в качестве исторического факта, однопорядкового с явлениями идеологии, морали и религии. Эстетическая концепция Ш. основывалась на консервативном понимании народности. Рус. словесность, по Ш., не достигнет высот национального иск-ва, пока не будет создана-национальная критика, опирающаяся на глубокое изучение истории словесности. Развитие словесности, ее «движение вперед», обусловлено самой жизнью, но встречает противодействие науки, преграждающей, по Ш., «путь всякому новому, свежему стремлению», и «предания», к-рое играет в массе народа ту же роль, «ибо предание есть наука толпы». Задачу иск-ва Ш. видел в восстановлении идеала красоты посредством символического и религиозного характера и содержания произв. Ш. во мн. способствовал утверждению эстетики как «философского наукоучения» об иск-ве в форме синкретического единства литературной критики,теории и истории лит-ры. Одним из первых он указал на значимость древнерус. лит-ры, введя — во времена господства отвлеченной эстетики — понятие «исторической пиитики» и разработав метод исторического исследования структуры худож, произв. Осн. работы, в к-рых представлена эстетическая концепция Ш.: «Теория поэзии в историческом развитии у древних и новых народов» (1836), «История русской словесности, преимущественно древней» (ч. 1—4, 1846—60), «История поэзии» (т. 1—2, 1835—92), а также статьи о Н. В. Гоголе, М. Ю. Лермонтове и др.... смотреть

ШЕВЫРЕВ СТЕПАН ПЕТРОВИЧ

(18(30).10.1806, Саратов 8(20).05.1864, Париж) литературный критик, поэт и публицист. Проф. Московского ун-та, с 1852 г. академик. Разрабатывал проблемы истории и философии искусства. Участие в кружке любомудров и их журн. *Московский вестник* определило романтическую направленность его мышления, сочетающуюся с определенным тяготением к славянофильский доктрине. Сотрудничая с Погодиным в *Москвитянине*, Ш. стал одним из теоретиков *официальной народности*. Духовная эволюция Ш. в определенной мере отражала разложение рус. романтической мысли. Начало и конец его общественной и литературно-критической деятельности весьма различны. Первыми работами Ш. в области философской эстетики были перевод кн. В. Г. Вакенродера (Об искусстве и художниках. Размышления отшельника, любителя изящного, изданные Л. Тиком. М., 1826) и ст. *Разговор о возможности найти единый закон для изящного* (Московский вестник. 1827. № 1). В этот период он критически относился к классицизму Лессинга и Винкельмана, к эстетике Гегеля и системе тождества Шеллинга. Гораздо ближе ему были философские идеи позднего Шеллинга, братьев Шлегелей и Жана-Поля (Рихтера). Сильное влияние на Ш., стремящегося примирить философию и религию, оказали взгляды Ф. Баадера (Москвитянин. 1841. Ч. 3. № 6). При этом собственное миросозерцание Ш. стремился возвести к истокам рус. самосознания. В отличие от нем. философии, к-рая, *будучи заключительным плодом развития наук естественных, под личиной спиритуализма проповедовала материализм*, рус. философия, писал Ш., *ведет начало свое не из области наук естественных, а из сферы познания духа, нераздельного с верой*, отсюда на ней лежит обязанность и ей предоставлена возможность возвратить права миру духовному и истинное значение тем вечным идеям человечества, к-рые отдельные народы проявляют в произв. своего слова. *История Словесности может в этом отношении подать руку помощи Русской Философия и подготовить решение многих задач, предстоящих сей последней* Шевырев С. П. История русской словесности. Спб., 1887. Ч.1). В своих историко-литературных и философско-эстетических трактатах *История поэзии* и *Теория поэзии в историческом развитии у древних и новых народов*, основанных на *исторической Пиитике* методе исторического исследования явлений искусства, Ш. высказал ряд принципов культурно-исторической и сравнительной школ литературоведения. Значимость собственно художественной стороны произв. искусства для него была невелика, т. к. она воспринималась им сугубо в качестве исторического факта, однопорядкового с явлениями идеологии, морали и религии. Помимо принципа или метода познания в основании философско-эстетической концепции Ш. лежали принцип народности, понятый в консервативном духе, и представление о религиозном и символическом характере искусства. Рус. словесность, считал он, не достигнет высот национального искусства, пока не будет создана национальная критика, основанная на глубоком изучении истории словесности. Развитие словесности, ее *движение вперед* обусловлено самой жизнью, но встречает противодействие науки и *предания*, понимаемого им как наука толпы. Общую задачу искусства Ш. видел в восстановлении перед человеком в различных формах идеала красоты, чему способствует символизм я религиозность содержания произв. искусства. Ш. во многом способствовал утверждению эстетики как *философского наукоучения* об искусстве в форме синтетического единства литературной критики, теории и истории литературы. Одним из первых он указал на значимость древнерус. литературы, введя в период господства отвлеченной эстетики понятие *исторической Пиитики* и разработав своеобразный метод исторического исследования структуры художественных произв.... смотреть

ШЕВЫРЕВ СТЕПАН ПЕТРОВИЧ

1806 - 1864) - историк русской словесности, критик и поэт. Из дворян Саратовской губернии. В 1818 г. Ш. был отдан в московский университетский пансион; в это время здесь директором был Прокопович-Антонский , а инспектором - Иван Иванович Давыдов , тогда еще шеллингианец. При пансионе было литературное общество; основанное Жуковским , оно чтило и хранило его традиции. Вообще в пансионе романтические влияния были преобладающими. Всегда необыкновенно усердный и славолюбивый, Ш. кончил первым в 1822 г. пансион, хотел перейти в университет и держать здесь кандидатский экзамен, но по формальным условиям не мог сделать этого. Все-таки он некоторое время посещал университет и слушал лекции Каченовского , Мерзлякова , Давыдова. В конце 1823 года он определился на службу в московский архив Министерства иностранных дел. Здесь вошел он в кружок своих сослуживцев, *архивных юношей*, деятельно занимавшихся немецким романтизмом и Шеллинговой философией (братья Киреевские, братья Веневитиновы, Титов, Мельгунов и др.). Другой кружок, в котором бывал Ш., собирался у Раича : тут занимались изящной литературой. В это же время Ш. сошелся с Погодиным ; знакомство перешло в тесную дружбу до самой смерти. Ш. всегда был верным соратником Погодина, помощником в его литературных предприятиях. Главным предметом занятий Ш. в первые годы по окончании курса были немецкая литература и Шеллингова философия. Романтизм и Шеллинг повлияли существенным образом на склад мировоззрения Ш. и на его теоретические взгляды в области искусства. В 1825 г. Ш., вместе с Титовым и Мельгуновым, перевел книжку Тика и Вакенродера: *Об искусстве и художниках*, которой искусство почти отождествлялось с религией. В это время Ш. начал печатать свои стихи, но особенный простор его литературным занятиям открылся с основанием в 1827 г. *Московского Вестника*. Журнал затеяли молодые московские шеллингианцы, Пушкин принял его под свое покровительство; редакция была поручена Погодину. Ш. был его ближайшим помощником: он печатал тут свои теоретические статьи, стихотворения и многочисленные переводы. Крупнейшие из последних - переводы *Лагеря Валленштейна* и *Конрада Валленрода*. Критические статьи Ш. в *Московском Вестнике* были направлены против Булгарина , *Телеграфа* и *Северной Пчелы*. Несмотря на незначительное распространение журнала, статьи Ш. пользовались некоторым влиянием; его эстетические разборы, обнаруживавшие знакомство с немецкой эстетикой, были шагом вперед сравнительно с этюдами Мерзлякова. Особенную славу доставил Ш. разбор второй части *Фауста*: ничего замечательного этот разбор не представлял, но он вызвал комплимент Гете. В 1829 г. Ш. принял предложение княгини Зинаиды Волконской заняться воспитанием ее сына и уехал в Италию. Здесь он пробыл до половины 1832 г. За границей Ш. много и усидчиво занимался западными литературами и искусством, главным образом итальянскими; в этот период он сильно увлекся опытами в драматическом роде, но из них ничего не вышло. Из Италии Ш. присылал свои стихи и путевые заметки в различные журналы (*Галатея*, *Московский Вестник*, *Телескоп*, *Литературная Газета*). В *Телескопе* же он поместил крупнейшее свое заграничное произведение: *О возможности ввести итальянскую октаву в русское стихосложение, с приложением в качестве образца перевода этим размером VII песни *Освобожденного Иерусалима*. Ближайшее изучение памятников искусства и таких теоретиков, как Винкельман и Лессинг, заставило Ш. изменить взгляды на теорию искусства и отказаться от метода романтической эстетики. Ш., по его словам, увидел, как бесплодны эти эстетические воззрения отвлеченных теоретиков Германии, и для него выяснилась необходимость изучения теоретических вопросов в их историческом развитии и их связи с произведениями поэзии. Вернувшись из-за границы, Ш., по предложению С.С. Уварова , занял место адъюнкта по кафедре истории русской словесности. Так как он не имел ученой степени, то факультет, приняв во внимание его исследование по октаве, обязал его представить диссертацию: в 1833 г. Ш. написал с этой целью исследование *Данте и его век* (*Ученые Записки Московского университета*, 1833, № 5; 1834, № XI). Первые университетские курсы Ш. были посвящены всеобщей истории поэзии и теории поэзии (1834 - 1835). Его чтения были напечатаны в 1836 г.: *История поэзии* (том 1-й, единственный, содержащий в себе историю поэзии индийцев и евреев, с приложением двух вступительных чтений о характере образования и поэзии главных народов новой Западной Европы) и *Теория поэзии в историческом развитии у древних и новых народов* (в 1887 г. обе эти книги вышли вторым изданием). В свое время обе эти книги, являвшиеся солидными компиляциями, стояли на уровне науки и представляли последнее слово университетской эстетики. В основу исследований Ш. были положены здравые мысли об историческом изучении поэзии, как основании всяких эстетических теорий (*поэзия лучше, многостороннее определяется в истории, нежели в эстетике*), о первенстве искусства перед теорией (*В науке знание образцов, история поэзии должна предшествовать ее теории; настоящая теория может быть создана только вследствие исторического изучения поэзии*). В изложении истории поэзии Ш. следовал главным образом Шлегелю, а образцом эстетики для него был труд Жан-Поля. Главным предметом его университетского курса была история русской словесности, преимущественно древней. С ученой точки зрения, его курс, основанный на изучении сырого материала и впервые систематически вводивший в академический обиход древнюю словесность, имел известное значение, хотя нужно признать, что лучшие ученики Ш. - Буслаев и Тихонравов - ученики его только формально и не из лекций Ш. вынесли свой обильный результатами метод. *Чтения по истории русской словесности* были главным ученым трудом Ш. (отдельное издание часть 1 - 1845; часть 2 - 1846; часть 3 - 1858; часть 4 - 1860; переиздано в 1887 г. в Санкт-Петербурге). В настоящее время они любопытны лишь как образец своеобразной публицистики. Ш. принимает деятельное участие в текущей литературе и в наполнявшей журналистику того времени борьбе западников со славянофилами. Несмотря на то что Ш. был в хороших личных отношениях со славянофилами и, выступая в защиту их взглядов, искренне считал себя их приверженцем, Ш., как и его друга, Погодина, нельзя отождествлять со славянофилами. В личности Ш. совершенно не было тех замечательных достоинств, которые так отличали первых славянофилов, не было ни благородства, ни возвышенного идеализма; наоборот, он был полон житейского благоразумия, которое помогало ему устраивать свою судьбу. Это был *человек самолюбивый до мелочей, любитель почестей, искательный и готовый при случае подгадить* (*Русская Старина*, 1886, август). Ш. являлся представителем теории официальной народности: ей он служил и в жизни, и в своих сочинениях. Как журналист, Ш. выступал в *Московском Наблюдателе* (первое его редакции, основанной в 1835 г.) и *Москвитянине* (основанном в 1841 г.). Крупнейшие статьи Ш. в первом журнале (*Словесность и торговля*, *Брамбеус и юная словесность*) были направлены против авторитетной в то время *Библиотеки для Чтения* Сенковского . Центр публицистической деятельности Ш. - в статьях *Москвитянина*, в которых Ш. вел борьбу с западничеством и с такими противниками, как Белинский . Он защищал основы учения и полемизировал. Пуская в ход всевозможные риторические фигуры, Ш. доводил до утрировки положения славянофилов: одной из любимых его тем было гниение Запада; цивилизацию западную он считал ядовитой, весь Запад представлялся ему гниющим трупом. *В наших дружеских тесных сношениях с Западом мы имеем дело с человеком, носящим в себе злой, заразительный недуг, окруженный атмосферой опасного дыхания. Мы целуемся с ним, делим трапезу мысли, пьем чашу чувства* - вот образец риторических словоизвержений Ш. (*Взгляд русского на образование Европы*, *Москвитянин*, 1841, № 1). Такие два явления, как реформация и революция, казались Ш. просто болезнями. В своих статьях о литературных произведениях, писанных в таком же напыщенном тоне, Ш. делал сравнительные историко-литературные сопоставления и эстетическую оценку, но он положительно не обладал литературным вкусом. Высмеивая всех новых писателей, которые выдвигались в западнической литературе, Ш. писал восторженные статьи о Бенедиктове , высокомерно отзывался о поэзии Лермонтова , выставляя на первый план Масальского и Каменского и т. п. (см. обзоры словесности в *Москвитянине*). В 1844 г., в pendant к лекциям Грановского , Ш. прочел публичный курс истории русской словесности, потом изданный. *История русской словесности* посвящена была проповеди тех же идей. В древнюю Русь Ш. помещал все свои идеалы нравственного развития. Высший идеал для личности и народа видел Ш. в смирении; весь смысл прошлой истории и политика будущего заключалась в *принижении личности*. Ш. доходил в своем увлечении до того, что философию Гегеля выводил из мыслей послания Никифора к Мономаху . В полемике Ш. с Белинским встречается целый лексикон ругательств по адресу последнего: *рыцарь без имени, литературный бобыль, журнальный писака навеселе от немецкой эстетики* и т. д. Не мудрено, что Ш. был постоянной мишенью для Белинского, высмеивавшего его язвительно и тонко. Кроме теоретических и полемических, Ш. не пренебрегал и другими путями для своей защиты. По поводу *Похвального слова Петру Великому* Никитенка Ш. писал: *это и неприлично, и безнравственно в смысле и религиозном и патриотическом, и исторически ложно*. Белинскому эта фраза казалась доносом. В 1837 г. он был сделан экстраординарным профессором, а по уходе И.И. Давыдова, в 1847 г., занял кафедру по истории русской словесности и был назначен деканом. Кроме того, Ш. прошел все академические ступени, кончая степенью ординарного академика. Энергична была деятельность Ш. перед столетним юбилеем университета: он написал историю университета, издал биографический словарь профессоров, в котором ему принадлежало несколько биографий. Из других трудов Ш. выдается *Описание поездки в Белозерский монастырь*, интересное для историка древней письменности. Ш. не пользовался симпатиями ни в студенческой среде, ни в профессорской. В профессорской среде Ш. вызывал большое неудовольствие своей резкостью, придирчивостью. Даже его друг Погодин отзывается о нем следующим образом: *с возбужденными всегда нервами вследствие усиленной работы и разнообразных занятий, он делался иногда, может быть, неприятным или даже тяжелым, вследствие своей взыскательности, требовательности, запальчивости и невоздержанности на язык*. В 1857 г. неожиданно завершилась служебная деятельность Ш. На заседании совета московского художественного общества Ш. затеял жестокую ссору с графом Бобринским ; протест последнего против некоторых русских порядков Ш. принял за попытку опозорить и унизить Россию и счел нужным вступиться за родину. После обмена ругательств произошла свалка: граф Бобринский смял Ш. и даже повредил ему ребро. По Высочайшему повелению, Ш. был уволен от должности профессора. Первоначально ему было предписано выехать в Ярославль, и только ввиду его болезни он был оставлен в Москве для излечения. Эта катастрофа надломила Ш. Он занимался еще историей словесности, но уже не так напряженно. В 1860 г. он выехал за границу и уже не возвращался в Россию. В 1861 г. он прочел во Флоренции курс по истории русской литературы, изданный в 1862 г. (*Storia della litteratura russa*); в 1863 году о том же читал лекции в Париже (*Лекции о русской литературе, читанные в Париже в 1862 г.*, Санкт-Петербург, 1884; см. также том 33-й *Сборника отделения русского языка и словесности Академии Наук*). В Париже и умер Ш., 8 мая 1864 г. Главным источником биографический сведений о Ш. является *Словарь профессоров Московского университета* (том II, автобиография); статья Погодина *Воспоминания о Ш.* (*Журнал Министерства Народного Просвещения*, 1869, книга 2) и труд Барсукова *Жизнь и труды Погодина*. См. также статью Тихонравова в *Сочинениях* (том III, выпуск 2); некролог в *Отчетах Императорской Академии Наук отделения русского языка и словесности за 1855 - 1856 г.* (стр. 412 - 418); в *Биографии Кошелева* (том I, выпуск 2). Много данных о Ш. рассеяно по историческим журналам. Письма Ш. к Гоголю - в *Отчете Публичной Библиотеки за 1893 г.*. О Ш. говорится во всех сочинениях, посвященных сороковым годам. Тонкая и верная характеристика Ш. дана Н.Г. Чернышевским в *Очерках гоголевского периода* (Санкт-Петербург, 1892, стр. 106 - 155). О критических статьях Ш. см. в книге И.И. Иванова *История русской критики* (том 2). Щ. См. также статьи: Аксаков Сергей Тимофеевич ; Белинский Виссарион Григорьевич ; Бестужев-Рюмин Константин Николаевич ; Боян (Баян) ; Буслаев Федор Иванович ; Валуев Дмитрий Александрович ; Верстовский Алексей Николаевич ; Волконская Зинаида Александровна (княгиня) ; Гоголь Николай Васильевич ; Гончаров Иван Александрович ; Григорьев Аполлон Александрович ; Данилов Кирша (Кирилл) ; Елагина Авдотья Петровна ; Жуковский Василий Андреевич ; Иаков Черноризец ; Кольцов Алексей Васильевич ; Костомаров Николай Иванович ; Кошелев Александр Иванович ; Курбский Андрей Михайлович ; Муравьев Михаил Никитич ; Островский Александр Николаевич ; Победоносцев Петр Васильевич ; Погодин Михаил Петрович ; Поповский Николай Никитич ; Прокопович-Антонский Антон Антонович ; Разумовский Алексей Кириллович ; Рогов Андрей Петрович ; Россия, разд. История всеобщей литературы ; Россия, разд. История русской литературы ; Россия, разд. История русской литературы (XVIII век и первая половина XIX века) ; Севастьянов Петр Иванович ; Снегирев Иван Михайлович ; Снегирев Михаил Матвеевич ; Строгановы (Строгоновы) ; Тихонравов Николай Саввич ; Тредьяковский Василий Кириллович ; Феодосий Печерский ; Фонвизин Павел Иванович ; Шевыревы ; Шеин Павел Васильевич .... смотреть

ШЕВЫРЕВ СТЕПАН ПЕТРОВИЧ

ШЕВЫРЕВ Степан Петрович (1806—1864) — литературный критик, поэт и публицист. Проф. Московского ун-та, с 1852 — академик. Участие в философско-литер... смотреть

ШЕВЫРЕВ СТЕПАН ПЕТРОВИЧ

Шевырев (Степан Петрович, 1806 - 1864) - историк русской словесности, критик и поэт. Из дворян Саратовской губернии. В 1818 г. Ш. был отдан в московский университетский пансион; в это время здесь директором был Прокопович-Антонский , а инспектором - Иван Иванович Давыдов , тогда еще шеллингианец. При пансионе было литературное общество; основанное Жуковским , оно чтило и хранило его традиции. Вообще в пансионе романтические влияния были преобладающими. Всегда необыкновенно усердный и славолюбивый, Ш. кончил первым в 1822 г. пансион, хотел перейти в университет и держать здесь кандидатский экзамен, но по формальным условиям не мог сделать этого. Все-таки он некоторое время посещал университет и слушал лекции Каченовского , Мерзлякова , Давыдова. В конце 1823 года он определился на службу в московский архив Министерства иностранных дел. Здесь вошел он в кружок своих сослуживцев, "архивных юношей", деятельно занимавшихся немецким романтизмом и Шеллинговой философией (братья Киреевские, братья Веневитиновы, Титов, Мельгунов и др.). Другой кружок, в котором бывал Ш., собирался у Раича : тут занимались изящной литературой. В это же время Ш. сошелся с Погодиным ; знакомство перешло в тесную дружбу до самой смерти. Ш. всегда был верным соратником Погодина, помощником в его литературных предприятиях. Главным предметом занятий Ш. в первые годы по окончании курса были немецкая литература и Шеллингова философия. Романтизм и Шеллинг повлияли существенным образом на склад мировоззрения Ш. и на его теоретические взгляды в области искусства. В 1825 г. Ш., вместе с Титовым и Мельгуновым, перевел книжку Тика и Вакенродера: "Об искусстве и художниках", которой искусство почти отождествлялось с религией. В это время Ш. начал печатать свои стихи, но особенный простор его литературным занятиям открылся с основанием в 1827 г. "Московского Вестника". Журнал затеяли молодые московские шеллингианцы, Пушкин принял его под свое покровительство; редакция была поручена Погодину. Ш. был его ближайшим помощником: он печатал тут свои теоретические статьи, стихотворения и многочисленные переводы.Крупнейшие из последних - переводы "Лагеря Валленштейна" и "Конрада Валленрода". Критические статьи Ш. в "Московском Вестнике" были направлены против Булгарина , "Телеграфа" и "Северной Пчелы". Несмотря на незначительное распространение журнала, статьи Ш. пользовались некоторым влиянием; его эстетические разборы, обнаруживавшие знакомство с немецкой эстетикой, были шагом вперед сравнительно с этюдами Мерзлякова. Особенную славу доставил Ш. разбор второй части "Фауста": ничего замечательного этот разбор не представлял, но он вызвал комплимент Гете. В 1829 г. Ш. принял предложение княгини Зинаиды Волконской заняться воспитанием ее сына и уехал в Италию. Здесь он пробыл до половины 1832 г. За границей Ш. много и усидчиво занимался западными литературами и искусством, главным образом итальянскими; в этот период он сильно увлекся опытами в драматическом роде, но из них ничего не вышло. Из Италии Ш. присылал свои стихи и путевые заметки в различные журналы ("Галатея", "Московский Вестник", "Телескоп", "Литературная Газета"). В "Телескопе" же он поместил крупнейшее свое заграничное произведение: "О возможности ввести итальянскую октаву в русское стихосложение, с приложением в качестве образца перевода этим размером VII песни "Освобожденного Иерусалима". Ближайшее изучение памятников искусства и таких теоретиков, как Винкельман и Лессинг, заставило Ш. изменить взгляды на теорию искусства и отказаться от метода романтической эстетики. Ш., по его словам, увидел, как бесплодны эти эстетические воззрения отвлеченных теоретиков Германии, и для него выяснилась необходимость изучения теоретических вопросов в их историческом развитии и их связи с произведениями поэзии. Вернувшись из-за границы, Ш., по предложению С.С. Уварова , занял место адъюнкта по кафедре истории русской словесности. Так как он не имел ученой степени, то факультет, приняв во внимание его исследование по октаве, обязал его представить диссертацию: в 1833 г. Ш. написал с этой целью исследование "Данте и его век" ("Ученые Записки Московского университета", 1833, № 5; 1834, № XI). Первые университетские курсы Ш. были посвящены всеобщей истории поэзии и теории поэзии (1834 - 1835). Его чтения были напечатаны в 1836 г.: "История поэзии" (том 1-й, единственный, содержащий в себе историю поэзии индийцев и евреев, с приложением двух вступительных чтений о характере образования и поэзии главных народов новой Западной Европы) и "Теория поэзии в историческом развитии у древних и новых народов" (в 1887 г. обе эти книги вышли вторым изданием). В свое время обе эти книги, являвшиеся солидными компиляциями, стояли на уровне науки и представляли последнее слово университетской эстетики. В основу исследований Ш. были положены здравые мысли об историческом изучении поэзии, как основании всяких эстетических теорий ("поэзия лучше, многостороннее определяется в истории, нежели в эстетике"), о первенстве искусства перед теорией ("В науке знание образцов, история поэзии должна предшествовать ее теории; настоящая теория может быть создана только вследствие исторического изучения поэзии"). В изложении истории поэзии Ш. следовал главным образом Шлегелю, а образцом эстетики для него был труд Жан-Поля. Главным предметом его университетского курса была история русской словесности, преимущественно древней. С ученой точки зрения, его курс, основанный на изучении сырого материала и впервые систематически вводивший в академический обиход древнюю словесность, имел известное значение, хотя нужно признать, что лучшие ученики Ш. - Буслаев и Тихонравов - ученики его только формально и не из лекций Ш. вынесли свой обильный результатами метод. "Чтения по истории русской словесности" были главным ученым трудом Ш. (отдельное издание часть 1 - 1845; часть 2 - 1846; часть 3 - 1858; часть 4 - 1860; переиздано в 1887 г. в Санкт-Петербурге). В настоящее время они любопытны лишь как образец своеобразной публицистики. Ш. принимает деятельное участие в текущей литературе и в наполнявшей журналистику того времени борьбе западников со славянофилами. Несмотря на то что Ш. был в хороших личных отношениях со славянофилами и, выступая в защиту их взглядов, искренне считал себя их приверженцем, Ш., как и его друга, Погодина, нельзя отождествлять со славянофилами. В личности Ш. совершенно не было тех замечательных достоинств, которые так отличали первых славянофилов, не было ни благородства, ни возвышенного идеализма; наоборот, он был полон житейского благоразумия, которое помогало ему устраивать свою судьбу. Это был "человек самолюбивый до мелочей, любитель почестей, искательный и готовый при случае подгадить" ("Русская Старина", 1886, август). Ш. являлся представителем теории официальной народности: ей он служил и в жизни, и в своих сочинениях. Как журналист, Ш. выступал в "Московском Наблюдателе" (первое его редакции, основанной в 1835 г.) и "Москвитянине" (основанном в 1841 г.). Крупнейшие статьи Ш. в первом журнале ("Словесность и торговля", "Брамбеус и юная словесность") были направлены против авторитетной в то время "Библиотеки для Чтения" Сенковского . Центр публицистической деятельности Ш. - в статьях "Москвитянина", в которых Ш. вел борьбу с западничеством и с такими противниками, как Белинский . Он защищал основы учения и полемизировал. Пуская в ход всевозможные риторические фигуры, Ш. доводил до утрировки положения славянофилов: одной из любимых его тем было гниение Запада; цивилизацию западную он считал ядовитой, весь Запад представлялся ему гниющим трупом. "В наших дружеских тесных сношениях с Западом мы имеем дело с человеком, носящим в себе злой, заразительный недуг, окруженный атмосферой опасного дыхания. Мы целуемся с ним, делим трапезу мысли, пьем чашу чувства" - вот образец риторических словоизвержений Ш. ("Взгляд русского на образование Европы", "Москвитянин", 1841, № 1). Такие два явления, как реформация и революция, казались Ш. просто болезнями. В своих статьях о литературных произведениях, писанных в таком же напыщенном тоне, Ш. делал сравнительные историко-литературные сопоставления и эстетическую оценку, но он положительно не обладал литературным вкусом. Высмеивая всех новых писателей, которые выдвигались в западнической литературе, Ш. писал восторженные статьи о Бенедиктове , высокомерно отзывался о поэзии Лермонтова , выставляя на первый план Масальского и Каменского и т. п. (см. обзоры словесности в "Москвитянине"). В 1844 г., в pendant к лекциям Грановского , Ш. прочел публичный курс истории русской словесности, потом изданный. "История русской словесности" посвящена была проповеди тех же идей. В древнюю Русь Ш. помещал все свои идеалы нравственного развития. Высший идеал для личности и народа видел Ш. в смирении; весь смысл прошлой истории и политика будущего заключалась в "принижении личности". Ш. доходил в своем увлечении до того, что философию Гегеля выводил из мыслей послания Никифора к Мономаху . В полемике Ш. с Белинским встречается целый лексикон ругательств по адресу последнего: "рыцарь без имени, литературный бобыль, журнальный писака навеселе от немецкой эстетики" и т. д. Не мудрено, что Ш. был постоянной мишенью для Белинского, высмеивавшего его язвительно и тонко. Кроме теоретических и полемических, Ш. не пренебрегал и другими путями для своей защиты. По поводу "Похвального слова Петру Великому" Никитенка Ш. писал: "это и неприлично, и безнравственно в смысле и религиозном и патриотическом, и исторически ложно". Белинскому эта фраза казалась доносом. В 1837 г. он был сделан экстраординарным профессором, а по уходе И.И. Давыдова, в 1847 г., занял кафедру по истории русской словесности и был назначен деканом. Кроме того, Ш. прошел все академические ступени, кончая степенью ординарного академика. Энергична была деятельность Ш. перед столетним юбилеем университета: он написал историю университета, издал биографический словарь профессоров, в котором ему принадлежало несколько биографий. Из других трудов Ш. выдается "Описание поездки в Белозерский монастырь", интересное для историка древней письменности. Ш. не пользовался симпатиями ни в студенческой среде, ни в профессорской. В профессорской среде Ш. вызывал большое неудовольствие своей резкостью, придирчивостью. Даже его друг Погодин отзывается о нем следующим образом: "с возбужденными всегда нервами вследствие усиленной работы и разнообразных занятий, он делался иногда, может быть, неприятным или даже тяжелым, вследствие своей взыскательности, требовательности, запальчивости и невоздержанности на язык". В 1857 г. неожиданно завершилась служебная деятельность Ш. На заседании совета московского художественного общества Ш. затеял жестокую ссору с графом Бобринским ; протест последнего против некоторых русских порядков Ш. принял за попытку опозорить и унизить Россию и счел нужным вступиться за родину. После обмена ругательств произошла свалка: граф Бобринский смял Ш. и даже повредил ему ребро. По Высочайшему повелению, Ш. был уволен от должности профессора. Первоначально ему было предписано выехать в Ярославль, и только ввиду его болезни он был оставлен в Москве для излечения. Эта катастрофа надломила Ш. Он занимался еще историей словесности, но уже не так напряженно. В 1860 г. он выехал за границу и уже не возвращался в Россию. В 1861 г. он прочел во Флоренции курс по истории русской литературы, изданный в 1862 г. ("Storia della litteratura russa"); в 1863 году о том же читал лекции в Париже ("Лекции о русской литературе, читанные в Париже в 1862 г.", Санкт-Петербург, 1884; см. также том 33-й "Сборника отделения русского языка и словесности Академии Наук"). В Париже и умер Ш., 8 мая 1864 г. Главным источником биографический сведений о Ш. является "Словарь профессоров Московского университета" (том II, автобиография); статья Погодина "Воспоминания о Ш." ("Журнал Министерства Народного Просвещения", 1869, книга 2) и труд Барсукова "Жизнь и труды Погодина". См. также статью Тихонравова в "Сочинениях" (том III, выпуск 2); некролог в "Отчетах Императорской Академии Наук отделения русского языка и словесности за 1855 - 1856 г." (стр. 412 - 418); в "Биографии Кошелева" (том I, выпуск 2). Много данных о Ш. рассеяно по историческим журналам. Письма Ш. к Гоголю - в "Отчете Публичной Библиотеки за 1893 г.". О Ш. говорится во всех сочинениях, посвященных сороковым годам. Тонкая и верная характеристика Ш. дана Н.Г. Чернышевским в "Очерках гоголевского периода" (Санкт-Петербург, 1892, стр. 106 - 155). О критических статьях Ш. см. в книге И.И. Иванова "История русской критики" (том 2). Щ.<br>... смотреть

ШЕВЫРЕВ СТЕПАН ПЕТРОВИЧ

ШЕВЫРЕВ Степан Петрович (1806-64) - российский критик, историк литературы, поэт, академик Петербургской АН (1847). Стихи на философские и исторические темы. Работы по истории и теории русской поэзии. Вместе с М. П. Погодиным возглавлял журнал "Москвитянин". Теоретик "любомудров", в 1840-е гг. деятель правого крыла славянофильства.<br>... смотреть

ШЕВЫРЕВ СТЕПАН ПЕТРОВИЧ

(1806-1864) — историк русской словесности, критик и поэт. Из дворян Саратовской губернии. В 1818 г. Ш. был отдан в московский университетский пансион; в это время здесь директором был Прокопович-Антонский, а инспектором — Ив. Ив. Давыдов, тогда еще шеллингианец. При пансионе было литературное общество; основанное Жуковским, оно чтило и хранило его традиции. Вообще в пансионе романтические влияния были преобладающими. Всегда необыкновенно усердный и славолюбивый, Ш. окончил первым в 1822 г. пансион, хотел перейти в университет и держать здесь кандидатский экзамен, но по формальным условиям не мог сделать этого. Все-таки он некоторое время посещал университет и слушал лекции Каченовского, Мерзлякова, Давыдова. В конце 1823 года он определился на службу в московский архив министерства иностранных дел. Здесь вошел он в кружок своих сослуживцев, "архивных юношей", деятельно занимавшихся немецким романтизмом и Шеллинговой философией (братья Киреевские, братья Веневитиновы, Титов, Мельгунов и др.). Другой кружок, в котором бывал Ш., собирался у Раича: тут занимались изящной литературой. В это же время Ш. сошелся с Погодиным; знакомство перешло в тесную дружбу до самой смерти. Ш. всегда был верным соратником Погодина, помощником в его литературных предприятиях. Главным предметом занятий Ш. в первые годы по окончании курса были немецкая литература и философия Шеллинга. Романтизм и Шеллинг повлияли существенным образом на склад мировоззрения Ш. и на его теоретические взгляды в области искусства. В 1825 г. Ш., вместе с Титовым и Мельгуновым, перевел книжку Тика и Вакенродера "Об искусстве и художниках": в этой книге искусство почти отождествлялось с религией. В это время Ш. начал печатать свои стихи, но особенный простор его литературным занятиям открылся с основанием в 1827 г."Московского Вестника". Журнал затеяли молодые московские шеллингианцы, Пушкин принял его под свое покровительство; редакция была поручена Погодину. Ш. был его ближайшим помощником: он печатал тут свои теоретические статьи, стихотворения и многочисленные переводы. Крупнейшие из последних — переводы "Лагеря Валленштейна" и "Конрада Валленрода". Критические статьи Ш. в "Московском Вестнике" были направлены против Булгарина, "Телеграфа" и "Северной Пчелы". Несмотря на незначительное распространение журнала, статьи Ш. пользовались некоторым влиянием; его эстетические разборы, обнаруживавшие знакомство с немецкой эстетикой, были шагом вперед сравнительно с этюдами Мерзлякова. Особенную славу доставил Ш. разбор второй части "Фауста": ничего замечательного этот разбор не представлял, но он вызвал комплимент Гёте. В 1829 г. Ш. принял предложение княгини Зинаиды Волконской заняться воспитанием ее сына и уехал в Италию. Здесь он пробыл до середины 1832 г.<br><p>За границей Ш. много и усидчиво занимался западными литературами и искусством, главным образом итальянскими; в этот период он сильно увлекался опытами в драматическом роде, но из них ничего не вышло. Из Италии Ш. присылал свои стихи и путевые заметки в различные журналы ("Галатея", "Московский Вестник", "Телескоп, "Литературная Газета"). В "Телескопе" же он поместил крупнейшее свое заграничное произведение: "О возможности ввести итальянскую октаву в русское стихосложение, с приложением в качестве образца перевода этим размером VII песни "Освобожденного Иерусалима"". Ближайшее изучение памятников искусства и таких теоретиков, как Винкельман и Лессинг, заставило Ш. изменить взгляды на теорию искусства и отказаться от метода и крайностей романтической эстетики. Ш., по его словам, увидел, как бесплодны одни эстетические воззрения отвлеченных теоретиков Германии, и для него выяснилась необходимость изучения теоретических вопросов в их историческом развитии и их связи с произведениями поэзии.<br></p><p>Вернувшись из-за границы, Ш., по предложению С. С. Уварова, занял место адъюнкта по кафедре истории русской словесности. Так как он не имел ученой степени, то факультет, приняв во внимание его исследование об октаве, обязал его представить диссертацию: в 1833 г. Ш. написал с этой целью исследование "Данте и его век" ("Ученые Записки Московского Университета", 1833, № 5; 1834, № XI). Первые университетские курсы Ш. были посвящены всеобщей истории поэзии и теории поэзии (1834-1835). Его чтения были напечатаны в 1836 г.: "История поэзии" (том 1-й, единственный), содержащий в себе историю поэзии индийцев и евреев, с приложением двух вступительных чтений о характере образования и поэзии главных народов новой Западной Европы" и "Теория поэзии в историческом развитии у древних и новых народов" (в 1887 г. обе эти книги вышли вторым изданием). В свое время обе эти книги, являвшиеся солидными компиляциями, стояли на уровне науки и представляли последнее слово университетской эстетики. В основу исследований Ш. были положены здравые мысли об историческом изучении поэзии, как основании всяких эстетических теорий ("поэзия лучше, многостороннее определяется в истории, нежели в эстетике"), о первенстве искусства перед теорией ("В науке знание образцов, история поэзии должна предшествовать ее теории; настоящая теория может быть создана только вследствие исторического изучения поэзии"). В изложении истории поэзии Ш. следовал главным образом Шлегелю, а образцом эстетики для него был труд Жан-Поля. Главным предметом его университетского курса была история русской словесности, преимущественно древней. С ученой точки зрения, его курс, основанный на изучении сырого материала и впервые систематически вводивший в академический обиход древнюю словесность, имел известное значение, хотя нужно признать, что лучшие ученики Ш. — Буслаев и Тихонравов, — ученики его только формально и не из лекций Ш. вынесли свой обильный результатами метод. "Чтения по истории русской словесности" были главным ученым трудом Ш. (отд. изд. ч. 1 — 1845; ч.2 — 1846; ч. 3 — 1858; ч. 4 — 1860; переиздано в 1887 г. в СПб.). В настоящее время они любопытны лишь как образец своеобразной публицистики.<br></p><p>Ш. принимал деятельное участие в текущей литературе и в наполнявшей журналистику того времени борьбе западников со славянофилами. Несмотря на то что Ш. был в хороших личных отношениях со славянофилами и, выступая на защиту их взглядов, искренно считал себя их приверженцем, Ш., как и его друга, Погодина, нельзя отождествлять со славянофилами. В личности Ш. совершенно не было тех замечательных достоинств, которые так отличали первых славянофилов, не было ни благородства, ни возвышенного идеализма; наоборот, он был полон житейского благоразумия, которое помогало ему устраивать свою судьбу. Это был "человек самолюбивый до мелочей, любитель почестей, искательный и готовый при случае подгадить" ("Русская Старина", 1886, август). Ш. являлся представителем теории официальной народности: ей он служил и в жизни, и в своих сочинениях. Как журналист, Ш. выступал в "Московском Наблюдателе" (первой его редакции, осн. в 1835 г.) и "Москвитянине" (осн. в 1841 г.). Крупнейшие статьи Ш. в первом журнале ("Словесность и торговля", "Брамбеус и юная словесность") были направлены против авторитетной в то время " Библиотеки для Чтения" Сенковского. Центр публицистической деятельности Ш. — в статьях "Москвитянина", в которых Ш. вел борьбу с западничеством и с такими противниками, как Белинский. Он защищал основы учения и полемизировал. Пуская в ход всевозможные риторические фигуры, Ш. доводил до утрировки положения славянофилов: одной из любимых его тем было гниение Запада; цивилизацию западную он считал ядовитой, весь Запад представлялся ему гниющим трупом. "В наших дружеских тесных сношениях с Западом мы имеем дело с человеком, носящим в себе злой, заразительный недуг, окруженным атмосферой опасного дыхания. Мы целуемся с ним, делим трапезу мысли, пьем чашу чувства" — вот образец риторических словоизвержений Ш. ("Взгляд русского на образование Европы", "Москвитянин ", 1841, № 1). Такие два явления, как реформация и революция, казались Ш. просто болезнями. В своих статьях о литературных произведениях, писанных в таком же напыщенном тоне, Ш. делал сравнительные историко-литературные сопоставления и эстетическую оценку, но он положительно не обладал литературным вкусом. Высмеивая всех новых писателей, которые выдвигались в западнической литературе, Ш. писал восторженные статьи о Бенедиктове, высокомерно отзывался о поэзии Лермонтова, выставляя на первый план Масальского и Каменского и т. п. (см. обзоры словесности в "Москвитянине"). В 1844 г., в pendant к лекциям Грановского, Ш. прочел публичный курс истории русской словесности, потом изданный. "История русской словесности" посвящена была проповеди тех же идей. В древнюю Русь Ш. помещал все свои идеалы нравственного развития. Высший идеал для личности и народа видел Ш. в смирении; весь смысл прошлой истории и политика будущего заключалась в "принижении личности". Ш. доходил в своем увлечении до того, что философию Гегеля выводил из мыслей послания Никифора к Мономаху. В полемике Ш. с Белинским встречается целый лексикон ругательств по адресу последнего: "рыцарь без имени, литературный бобыль, журнальный писака навеселе от немецкой эстетики" и т. д. Немудрено, что Ш. был постоянной мишенью для Белинского, высмеивавшего его язвительно и тонко. Кроме теоретических и полемических, Ш. не пренебрегал и другими путями для своей защиты. По поводу "Похвального слова Петру Великому" Никитенко Ш. писал: "это и неприлично, и безнравственно в смысле и религиозном, и патриотическом, и исторически ложно". Белинскому эта фраза казалась доносом.<br></p><p>В 1837 г. Ш. был сделан экстраординарным профессором, а по уходе И. И. Давыдова, в 1847 г., занял кафедру по истории русской словесности и был назначен деканом. Кроме того, Ш. прошел все академические степени, кончая степенью ординарного академика. Энергична была деятельность Ш. перед столетним юбилеем университета: он написал историю университета, издал биографический словарь профессоров, в котором ему принадлежало несколько биографий. Из других трудов Ш. выдается "Описание поездки в Белозерский монастырь", интересное для историка древней письменности. Ш. не пользовался симпатиями ни в студенческой среде, ни в профессорской. В профессорской среде Ш. вызывал большое неудовольствие своей резкостью, придирчивостью. Даже его друг Погодин отзывается о нем следующим образом: "с возбужденными всегда нервами вследствие усиленной работы и разнообразных занятий, он делался иногда, может быть, неприятным или даже тяжелым, вследствие своей взыскательности, требовательности, запальчивости и невоздержанности на язык". В 1857 г. неожиданно завершилась служебная деятельность Ш. На заседании совета московского художественного общества Ш. затеял жестокую ссору с графом Бобринским; протест последнего против некоторых русских порядков Ш. принял за попытку опозорить и унизить Россию и счел нужным вступиться за родину. После обмена ругательств произошла свалка: граф Бобринский смял Ш. и даже повредил ему ребро. По Высочайшему повелению, Ш. был уволен от должности профессора. Первоначально ему было предписано выехать в Ярославль, и только ввиду его болезни он был оставлен в Москве для излечения. Эта катастрофа надломила силы Ш. Он занимался еще историей словесности, но уже не так напряженно. В 1860 г. он выехал за границу и уже не возвращался в Россию. В 1861 г. он прочел во Флоренции курс по истории русской литературы, изданный в 1862 г. ("Storia della litteratura russa");<span class="bold"> </span> в 1863 году о том же читал лекции в Париже ("Лекции о русской литературе, читанные в Париже в 1862 г.", СПб., 1884; см. также т. 33-й "Сборника отд. русского языка и словесности Академии Наук"). В Париже и умер Ш., 8 мая 1864 г.<br></p><p>Главным источником биографических сведений о Ш. является "Словарь профессоров Московского Университета" (т. II, автобиография); ст. Погодина, "Воспоминания о Ш." ("Журнал M. H. Пр.", 1869, кн. 2) и труд Барсукова, "Жизнь и труды Погодина". См. также ст. Тихонравова в "Сочинениях" (т. III, вып. 2); некролог в "Отчетах Имп. Академии Наук отд. русского языка и словесности за 1855-1865 г." (стр. 412-418); в "Биографии Кошелева" (т. I, вып. 2). Много данных о Ш. рассеяно по историческим журналам. Письма Ш. к Гоголю — в "Отчете Публичной Библиотеки за 1893 г.". О Ш. говорится во всех сочинениях, посвященных сороковым годам. Тонкая и верная характеристика Ш. дана H. Г. Чернышевским в "Очерках гоголевского периода" (СПб., 1892, стр. 106-155). О критических статьях Ш. см. в книге И. И. Иванова "История русской критики" (т. 2). <span class="italic"><br><p>Щ. </p></span><br></p>... смотреть

ШЕВЫРЕВ СТЕПАН ПЕТРОВИЧ (180664)

ШЕВЫРЕВ Степан Петрович (1806-64), российский критик, историк литературы, поэт, академик Петербургской АН (1847). Стихи на философские и исторические темы. Работы по истории и теории русской поэзии. Вместе с М. П. Погодиным возглавлял журнал "Москвитянин". Теоретик "любомудров", в 1840-е гг. деятель правого крыла славянофильства.... смотреть

ШЕВЫРЕВ СТЕПАН ПЕТРОВИЧ (180664)

ШЕВЫРЕВ Степан Петрович (1806-64) , российский критик, историк литературы, поэт, академик Петербургской АН (1847). Стихи на философские и исторические темы. Работы по истории и теории русской поэзии. Вместе с М. П. Погодиным возглавлял журнал "Москвитянин". Теоретик "любомудров", в 1840-е гг. деятель правого крыла славянофильства.... смотреть

T: 187